Место, при этом, замечательное. Начиная с истории: тайный город, высеченный в скалах набатеями. Народом, ничтожным по численности даже в те времена (примерно 1 век до нэ - 1 век нэ). По оценкам, которые я видел, их было 20, может быть - 30 тысяч человек, - мизер, ничто, не только в сравнении с Римом, но и с соседней Иудеей. Но, как говорят у нас в Америке, - Location, location, location ! Набатеи были вроде современных бедуинов, жители пустыни, и они единственные умели доставлять пряности и благовония с юга Аравийского полуострова к берегам Средиземного моря, откуда их везли в Рим:
Карта торговых путей набатеев
Вот так шли их караваны, и практически никто, кроме набатеев, не мог пересечь все эти жуткие пустыни. И в результате такой монополии и римской любви к роскоши, на сотню-другую лет набатеи стали сказочно богатым народом.
(Забавно, кстати, видеть на карте, показывающей дела 2-тысячелетней давности, знакомые по сегодняшним новостям названия: Пальмира, Дамаск, Газа...)
На эти деньги и возникли их города. Я так и не понял, как обстояли у них дела с рабством, но как-то трудно поверить, что те же погонщики верблюдов в свободное время занимались монументальной резьбой по камню. Скорее я поверю в рабов, и, возможно, ремесленников и художников, которых завозили в Петру. А учитывая, что город десятки, если не сотни лет был тайным, и никто не должен был знать дорогу в него, бедолаги скорее всего получали билет в один конец.
Единственный подход к городу ведет через длинное и очень узкое ущелье:
Нам не очень повезло с погодой, накануне прошла гроза, и по ущелью тек ручей. До сравнительно недавнего времени мы бы вообще не смогли там пройти: раньше вся вода из боковых ущелий собиралась в главное и превращала дорогу в поток. В конце концов какая-то группа французов попалась таким образом и погибла там. После этого власти перегородили все боковые ущелья дамбами.
Первый, и самый знаменитый фасад, сразу при выходе из ущелья, называется "Казна":
Петра была заново открыта европейцами в начале 19 века. В 1839 году там побывал шотландец David Roberts и подробно зарисовал виды. Сравнивать его рисунки с сегодняшними фотографиями - грустное занятие:
На рисунке Робертса видны хорошо сохранившиеся фигуры, вырезанные из камня, особенно на втором этаже. Сейчас от них мало что осталось, только контуры угадываются. Местные бедуины использовали их в качестве мишеней для стрельбы, и часто попадали. А жаль. Правда, сломанную колонну с тех пор восстановили.
После Казны ущелье расширяется, и по обеим сторонам видны еще разные фасады, также вырезанные из камня. Вот здесь, например, видно, какой огромный кусок скалы они сточили, чтобы вырезать этот фасад:
За проходами внутрь нет ничего интересного: абсолютно пустые, хотя иногда огромные помещения (тоже, между прочим, вырезанные из скалы). Судя по всему, все эти сооружения были ритуальными захоронениями. Но если и были там чьи-то кости, бедуинские козы давно их истоптали в пыль.
Еще один, хорошо сохранившийся фасад, в дальнем конце ущелья:
(справа внизу видны фигурки туристов, для масштаба)
Он называется "Монастырь", но только потому, что гораздо позднее недалеко от него стоял византийский монастырь.
А в средней части, где ущелье наиболее широкое и плоское, находился сам жилой город. Он почти не раскопан, только монументальные остатки римского города, который был там построен во 2-м веке, когда Рим подчинил-таки себе набатеев. Вот здесь остатки арки, за которой идет прекрасно сохранившаяся Кардо - центральная улица римского города:
А вдали видны еще набатейские фасады.
На центральной улице, как положено, огромный храм:
Впечатляет римский амфитеатр: не построенный, а тоже, как и все остальное, вырезанный из цельной скалы:
На той территории, где был когда-то жилой город, раскопок почти не было. Земля усыпана камнями, среди них валяются глинянные черепки. По словам Торика, гончарное искусство там со временем только регрессировало: самые тонкие и изящные черепки были набатейские, потолще - римских времен, а самые толстые были сделаны в византийскую эпоху. Я не выдержал и подобрал несколько разных:
Маленькие в центре - самые тонкие и изящные, один даже с частью рисунка; те, что вокруг - толще и грубее.
Самые интересные и хорошо сохранившиеся черепки, вроде ручек или горлышек от кувшинов, бедуины там собирают и продают через каждые 100 метров. Деньги смешные, но мне хотелось подобрать самому черепок двухтысячелетней давности.
Вот так шли их караваны, и практически никто, кроме набатеев, не мог пересечь все эти жуткие пустыни. И в результате такой монополии и римской любви к роскоши, на сотню-другую лет набатеи стали сказочно богатым народом.
(Забавно, кстати, видеть на карте, показывающей дела 2-тысячелетней давности, знакомые по сегодняшним новостям названия: Пальмира, Дамаск, Газа...)
На эти деньги и возникли их города. Я так и не понял, как обстояли у них дела с рабством, но как-то трудно поверить, что те же погонщики верблюдов в свободное время занимались монументальной резьбой по камню. Скорее я поверю в рабов, и, возможно, ремесленников и художников, которых завозили в Петру. А учитывая, что город десятки, если не сотни лет был тайным, и никто не должен был знать дорогу в него, бедолаги скорее всего получали билет в один конец.
Единственный подход к городу ведет через длинное и очень узкое ущелье:
Нам не очень повезло с погодой, накануне прошла гроза, и по ущелью тек ручей. До сравнительно недавнего времени мы бы вообще не смогли там пройти: раньше вся вода из боковых ущелий собиралась в главное и превращала дорогу в поток. В конце концов какая-то группа французов попалась таким образом и погибла там. После этого власти перегородили все боковые ущелья дамбами.
Первый, и самый знаменитый фасад, сразу при выходе из ущелья, называется "Казна":
Петра была заново открыта европейцами в начале 19 века. В 1839 году там побывал шотландец David Roberts и подробно зарисовал виды. Сравнивать его рисунки с сегодняшними фотографиями - грустное занятие:
На рисунке Робертса видны хорошо сохранившиеся фигуры, вырезанные из камня, особенно на втором этаже. Сейчас от них мало что осталось, только контуры угадываются. Местные бедуины использовали их в качестве мишеней для стрельбы, и часто попадали. А жаль. Правда, сломанную колонну с тех пор восстановили.
После Казны ущелье расширяется, и по обеим сторонам видны еще разные фасады, также вырезанные из камня. Вот здесь, например, видно, какой огромный кусок скалы они сточили, чтобы вырезать этот фасад:
За проходами внутрь нет ничего интересного: абсолютно пустые, хотя иногда огромные помещения (тоже, между прочим, вырезанные из скалы). Судя по всему, все эти сооружения были ритуальными захоронениями. Но если и были там чьи-то кости, бедуинские козы давно их истоптали в пыль.
Еще один, хорошо сохранившийся фасад, в дальнем конце ущелья:
(справа внизу видны фигурки туристов, для масштаба)
Он называется "Монастырь", но только потому, что гораздо позднее недалеко от него стоял византийский монастырь.
А в средней части, где ущелье наиболее широкое и плоское, находился сам жилой город. Он почти не раскопан, только монументальные остатки римского города, который был там построен во 2-м веке, когда Рим подчинил-таки себе набатеев. Вот здесь остатки арки, за которой идет прекрасно сохранившаяся Кардо - центральная улица римского города:
А вдали видны еще набатейские фасады.
На центральной улице, как положено, огромный храм:
Впечатляет римский амфитеатр: не построенный, а тоже, как и все остальное, вырезанный из цельной скалы:
На той территории, где был когда-то жилой город, раскопок почти не было. Земля усыпана камнями, среди них валяются глинянные черепки. По словам Торика, гончарное искусство там со временем только регрессировало: самые тонкие и изящные черепки были набатейские, потолще - римских времен, а самые толстые были сделаны в византийскую эпоху. Я не выдержал и подобрал несколько разных:
Маленькие в центре - самые тонкие и изящные, один даже с частью рисунка; те, что вокруг - толще и грубее.
Самые интересные и хорошо сохранившиеся черепки, вроде ручек или горлышек от кувшинов, бедуины там собирают и продают через каждые 100 метров. Деньги смешные, но мне хотелось подобрать самому черепок двухтысячелетней давности.
